От ведьм добра не ищут (в процессе написания)

[Kili_]

Автор: Kili
Бета: Que
Название: От ведьм добра не ищут
Жанры: романтика, юмор, мистика
Рейтинг: NC-17
Размер: миди (планируется)
Описание: Реальность иногда бывает жестока. Я всегда мечтала окунуться в таинственный мир магии и приключений, а в итоге мне пришлось стать служанкой ворчливой ведьмы-старухи. Но та ли она, кем кажется? И не обернется ли утомительная, на первый взгляд, работа легкомысленными отношениями с нахальным, но обаятельным ведьминым учеником? И не перерастет ли интрижка в нечто большее?
Моя любимая бета не только исправляет все мои ошибки, но и делает для меня прекрасные коллажи: s42.radikal.ru/i097/1210/28/c910dcc308e0.jpg

Случайность за случайностью

…Всё, что случается редко и потому не принимается во внимание, имеет обыкновение происходить в самый неподходящий момент.
© Александра Маринина

Холодно. Дождливо. Уныло.
Это были единственные цензурные эпитеты, которыми я могла описать сегодняшний вечер. Может быть, он был бы и не так плох, если бы я проводила его в теплой квартире в Москве. Сейчас же моё местоположение, возможно, даже не отыскать на карте; учитывая, в какой глухомани я оказалась, не удивлюсь, если так оно есть. А во всех моих бедах виновата историчка Людмила Павловна: именно ей пришла в голову «замечательная» идея съездить всем одиннадцатым классом на экскурсию под заманчивым названием «Таинственные усадьбы России». Я, как любитель всего паранормального, не раздумывая согласилась.
Мистикой я грезила уже давно. Я с упоением представляла, как обнаружу парочку приведений и стану всемирно известной. А когда моя буйная фантазия уж совсем разыгрывалась, в моем воображении представала такая картина: я, одетая в красное платье с открытой спиной, неспешно, оглядываясь по сторонам, поднимаюсь по старинной лестнице - не спрашивайте, с какой радости я иду куда-то вся такая разодетая, ибо это мои фантазии и в них я хочу выглядеть загадочной красоткой, - и вдруг передо мной возникает обольстительный парень, который с коварной улыбкой подает мне руку. Далее моя история обычно скатывалась к типичному сюжету многих книг о вампирах. И не надо делать такое кислое лицо; пусть вампир это банально и неинтересно, но кто откажется быть вечно молодой, да еще и с влюбленным красавчиком под боком. Уж точно не я!
Из моих сладостных мечтаний меня вырвала огромная лужа, коварно возникшая у меня прямо под ногой. Парочка одноклассников, идущих рядом и старательно не обращавших на меня внимания, радостно заржали, не упустив момента посмеяться надо мной.
- Любава – канава! Вот дура-то!- довольно загогогатал Вовчик, вождь местного племени неандертальцев (ну или кто там стоял во главе общества этих ископаемых людей), возомнивший себя великим «шутником». Вовчиковы дружки подобострастно засмеялись, стараясь угодить своему предводителю.
Да, меня зовут Любава. Кошмар, не правда ли? Родственники и знакомые родителей любили повторять, как мне повезло с именем, даже не подозревая, сколько мне пришлось выслушать однотипных шуток и прозвищ в детстве.
Странное имечко было одной из причин, почему отношения с одноклассниками у меня не задались. Нет, я не изгой или что-то подобное, просто все наше общение сводится к нескольким фразам насчет уроков и домашки.
А за все это я могу поблагодарить Акакия Куприяновича - моего родного дедушку, приверженца всего исконно русского. Когда я только появилась на свет, родители хотели меня назвать Ритой, однако дедушка воспротивился и уперся рогом, наставивая на том, чтобы его единственную внучку звали исключительно Любавой. Дед в нашей семье обладал непререкаемым авторитетом, поэтому в итоге я стала Любавой Куприяновной Погребняк. И ладно бы предок на этом остановился и прекратил портить мне жизнь! Но нет. Он даже к джинсам относился с недоверием, что уж говорить про все остальное... В то время как все девочки прокалывали уши, мне это было строжайше запрещено; то же самое было с макияжем и окрашиванием волос. В свое время я получила (да и до сих пор получаю) свою порцию издевок насчет своей непохожести на одноклассниц.
Злясь на весь свет, я с силой опустила ботинок в лужу, надеясь обрызгать плетущихся рядом «юмористов». Но судьба, решившая, что я все еще недостаточно наказана, опять подставила меня: жижа, с виду казавшаяся неглубокой лужицей, оказалась гигантской ямой. Вместо того чтобы испачкать одноклассников, я угодила ногой до колена прямо в грязь.
И конечно же, я, почетная неудачница года, оказалась в центре всеобщего внимания. Смеются и подшучивают одноклассники - это нормально и привычно, но когда к ним присоединяется еще и учительница, это, мягко говоря, неприятно.
- Людмила Павловна, можно мне помыть ботинок в ручье?
- Иди, Погребняк, но смотри не потеряйся, – посмеиваясь, сказала теперь моя самая нелюбимая преподавательница, удачно сместившая с первого места математика, устроившего неожиданную контрольную, за которую я получила двойку и угрозу, что если такое еще раз повторится, то неминовать моей матери похода в школу.
Добравшись до ручья и чуть не навернувшись, взбираясь обратно, я размышляла, как же мне сейчас хреново. Руки замерзли из-за холодной воды и легкого мороза, в ботинке противно хлюпало, да и природа, будто бы чувствующая моя настроение, не поражала своим великолепием, а отталкивала своей убогостью.
Всегда ненавидела октябрь: ни тебе желто-красных крон, ни пушистого белого снега. Отвратительная пора, какая-то промежуточная, переходная. Ни рыба ни мясо, как любил поговаривать один из моих многочисленных родственнников.
Внезапно мой взгляд зацепился за какое-то мельтешение среди деревьев. Наверняка однокласснички. Ну хоть догоню их наконец-то!
- Вылезайте… - Ожидаемой реакции (а именно торжественного появления подростков во главе с Людмилой Павловной, расстроенных тем, что их забава не удалась) не последовало. - Эй! Я сказала, что видела вас! Ваш прикол не удался!
Разозлившись, я, руководствуясь известной пословицей «Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед идёт к горе», стала пробираться в лес. Но с каждым шагом вглубь чащи моя уверенность в том, что это были мои недалекие одноклассники, падала.
Неожиданно впереди блеснул огонек света. Я, ведомая любопытством, принялась продираться через бурелом с удвоенной силой. Когда я, наконец, добралась, я увидела стоящие по кругу черные свечи, которые сначала приняла за странные огни, в середине стояло нечто, одетое в черный балахон с капюшоном. Я хотела было что-то сказать, как вдруг…
В руках странного человека внезапно оказывается пронзительно белая курица. Блестит лезвие изогнутого ножа. Миг – и птица странно хрипит, в воздух поднимаются белоснежные перья. В момент удара из уст женщины, судя по голосу, это была именно она, начинают литься (по-другому и не скажешь - будто не звук, а бурный поток) неразборчивые слова. С каждой вытекающей каплей крови, казавшейся почти черной в подступающих сумерках, голос приобретал все большую мощь. Черт возьми, повезло же нарваться на какую-то чокнутую готку!
Но в следующую секунду надежды, что мне повстречалась обыкновенная любительница кладбищ, исчезли. Вокруг фигуры в балахоне начале кружить ветра, нещадно бившие мне в лицо. Пахнуло чем-то странным. Все это до чертиков напоминало какую-то пугающую магию. Сбылась мечта идиотки!
Мысли в голове проносились со скоростью света. Зацепившись за одну, подсказывающую мне немедленно уносить отсюда ноги, я, не медля ни секунды, рванула назад. Но я не была бы собой, если бы не задела ногой одну из свечей, заваливаясь прямо на пятую точку.
Когда я, потирая ушибленное место, подняла глаза, на меня, не мигая, пристально смотрела старуха. Глаза ее казались темными провалами, кожа была похожа на сухой пергамент. Капюшона на ней больше не было, и моему взгляду предстала абсолютно лысая голова. Боже мой, сколько же ей лет!
- Ой… – вырвалось у меня. Это было верхом идиотизма - сидеть на мокрых листьях, а не пытаться сбежать; но взгляд этой женщины, казалось, лишил меня воли, приказывая не двигаться.
- Ты прервала мой ритуал, маленькая дурочка. Год подготовки насмарку. – Голос у нее оказался на удивление приятным и мягким, совсем не старушечьим.
- Я заплачу… - пролепетала я.
- Конечно заплатишь, - усмехнулась старуха. – Заплатишь, еще и с лихвой. Знаешь, моя маленькая деточка, как мне еще пригодятся твои очаровательные ушки, твое бешено бьющееся сердечко, твои чудненькие пальчики? Отменное у тебя здоровье, дорогуша. Тебе бы в космонавты, да боюсь, твои глазки если и увидят космос, то только отдельно от тебя.
Отчего-то мне казалось, что в этих словах ни капли лжи.
- Я… я… я отработаю! – уцепилась я за последнюю соломинку.
- Отработаешь? – она чуть склонила голову набок.
- Д-д-да… Вам же надо будет помочь? Ингредиенты там собрать, что-нибудь еще. В-в-вы же год готовились. – Какую чушь я несу!
- В твоих словах, пожалуй, есть доля здравого смысла. Следуй за мной.

Новый знакомый

В рассказах часто встречается это «но вдруг». Авторы правы: жизнь так полна внезапностей!
© Антон Павлович Чехов

Раньше я никогда не задумывалась о том, как тяжело приходится популярным подросткам в школе. На то было несколько причин. Во-первых, в российских учебных заведениях нет такого четкого разделения на популярных, ботаников и прочих, присущего, вроде бы, школам в США (не берусь отвечать за Штаты со стопроцентной уверенностью, ибо мои знания об этой стране ограничиваются американскими сериалами и фильмами); у нас же никого не высмеют за обращение к кому-то из школьной «аристократии». Во-вторых, я просто напросто никогда не принадлежала к этой особенной касте.
Об этом мое я задумалась неслучайно. Идя по проселочной дороге, по сторонам которой, как маленькие грибы, жались друг к другу деревянные домики, окруженные глухими заборами, я стала объектом всеобщего внимания. Это, конечно, приятно, когда на тебя все смотрят с немым восхищением и ловят каждое слово. Но знаете, что? Совсем иное ощущение появляется, когда окружающие, завидя тебя, отводят в сторону глаза, а то и вовсе стараются убраться подальше.
Я совершенно не понимала, в чем дело. Да, я иду с высохшей старухой, вся грязная, но это же не повод так меня шарахаться! И что самое обидное, встречающиеся на пути молодые парни и мужчины засматривались не на меня, а на мою «госпожу» (именно так она повелела называть её). Боже! Что за место? Неужели в этом захолустье одни извращенцы? Д-а-а, попала ты, Любава Куприяновна.
- Чего пялишься, рыло косоротое?.. А ты, выблевыш недалекий, что рот разинул? А вот на тебя вообще не хочется слов тратить: тебя и так убогого жизнь избила, а потом пнула и плюнула вдобавок. Глупые людишки… идиоты, - послышался чей-то презрительный бубнёж.
До меня не сразу дошло, кто бормочет, и, вертя головой, я пыталась это выяснить. Но прислушавшись, я сразу же поняла, что слова доносятся со стороны ходячего антиквариата. Старуха тем временем не останавливалась в своем стремлении наградить каждого селянина «лестным» эпитетом.
-А ты чего уши греешь? Разнюхать что-то хочешь? Дура с куриными мозгами! Хотя нет, обижать так куриц не стоит…
Это, видимо, было уже про меня.
Слушать оскорбления в свой адрес мне не хотелось, поэтому я снова погрузилась в свой собственный мир, размышляя о том, как мне пережить этот д-о-о-о-лгий и тяжелый год. В том, что он будет именно таким, не было никаких сомнений.
Но тут мне в голову неожиданно пришла мысль: что я скажу родителям? как объясню свое отсутствие дома и в школе? Черт! Общаться со своей сварливой «госпожой» не было никакого желания, но похоже придется. Слова были уже готовы сорваться с моих губ, как идущая впереди ведьма остановилась.
Подняв глаза, я обомлела. Помните, я рассказывала о своей одержимости мистикой? Так вот, представшая перед моими очами старинная усадьба могла точно бы занять первое место в конкурсе на самый жуткий дом с приведениями, если бы такое соревнование проводилось.
Трехэтажное здание темно-серого цвета, крыша которого была покрыта черной черепицей, кое-где прохудившейся, возвышалось над всеми постройками в деревеньке. Окружал дом полуразвалившийся деревянный забор, высокие ворота с элементами ковки, напротив же, прекрасно сохранились. Мрачновато, ничего не скажешь; даже небо в этом месте казалось более темным, чем где-либо.
- Что стоишь?! Давай проходи. Это ты моя слуга, а не я твоя, – вырвала меня из моих размышлений старуха, в очередной раз удивив молодым, красивым и мелодичным голосом, совершенно не сочетающимся с отталкивающей внешностью
Пройдя через ворота, я оказалась в маленьком и, как ни странно, ухоженном садике, в центре которого стоял фонтан без единой капли воды.
Засмотревшись на фасад дома, я вновь отстала от ведьмы. И как только эта развалина так умудряется так быстро передвигаться? Получать нагоняй мне не хотелось, и я, решив, что мне еще представится время осмотреться, поспешила за колдуньей. Та, остановившись около двери, принялась что-то искать. Роясь костлявыми пальцами в складках одежды, она не заметила, как красивый, почти ажурный ключ выпал из одного из многочисленных карманов, приземлившись на мягкий покров из опавших листьев.
- Го-о-спожа, - протянула я этот уроненную вещицу женщине, сама не ожидая, что мой голос прозвучит настолько жалобно и неуверенно.
- Чего тебе?! - раздраженно рявкнула она и повернулась лицом ко мне, невероятным образом изогнув шею. - А-а-а, ключ у меня сперла?
- Нет! Я никогда ничего не воровала, - оскорбленная до глубины души, я не сразу заметила, как ведьма посмотрела на меня недобрым взглядом. До меня сразу дошло, что не стоит вести себя так дерзко.
- Пошли! – гаркнула старуха, вырывая ключ из моих рук.
Коря себя за глупость, я вошла в холл и вновь обомлела.
Комната была лишь освещена несколькими свечами в изящных канделябрах. Окна, несмотря на еще не слишком позднее время суток, были занавешены шторами непонятного из-за грязи цвета. На потолке, расписанном причудливым узором, висели в два ряда хрустальные люстры, не горевшие сейчас. Мраморный пол, покрытый в углах тонким слоем пыли, все равно притягивал взгляд. Со статуй, стоящих в нишах, гобеленов и других предметы средневековой роскоши свисала паутина.
Было заметно, что зал в последний раз убирался очень давно. Безумно захотелось привести величественный холл в приличное состояние и увидеть его преображение. Как здесь, наверное, было красиво, когда усадьба еще была фамильным гнездом какого-нибудь дворянского рода!
- Влад! Влад! Где этот негодный юнец?! – напугала меня ведьма, неожиданно закричав почти прямо в ухо.
- Здесь я, – ответил красивый голос, заставив меня повернуться на свой звук.
Передо мной стоял высокий худощавый парень лет двадцати со смоляными волосами. Его приятные черты лица несколько портил шрам на полщеки. Однако я тут же забыла про этой маленький недостаток, только заглянув в глаза парня. Черные и пронзительные, они заглядывали прямо в душу.
Я уже готова была влюбиться в этого Влада (а это, судя по всему, был именно он), как вдруг… Как часто все портит это «вдруг»!
Все свое очарование новый знакомый потерял, стоило ему только открыть и рот и произнести:
- А это что за побирушка?

Щенок

Реальность обладает способом осадить любого из нас.

© Нэнси Мак-Вильямс

«Нахал!» - тотчас был мною вынесен вердикт данной особи мужского пола.
Влад, чего уж лукавить, визуально был очень приятен: было в нем что-то такое, цепляющее. Хоть мне с моей внешностью, не соответствующей эталонам красоты (надо заметить, что так считали не только окружающие, но и я сама), не светило ничего, все равно было обидно услышать подобное.
Ну почему же в жизни не бывает как в фильмах и книгах для романтично настроенных дам? Согласно их законам, закоренелый ловелас Влад должен влюбиться в простую девушку по имени Любава, предпочтя её длинноногим красавицам. Стоп! А с чего я решила, что он бабник? Что-то мне подсказывает, что нету в этой глуши табуна нимфеток, готовых на все, чтобы добиться внимания смазливого парня. Разве что наш красавчик предпочитает девушек постарше, намного постарше, поэтому и поселился со старой ведьмой.
- Извини, что назвал побирушкой, - выел меня из моих раздумий Влад. Не думала, что он будет просить прощения. Может, он не так плох, как я думала?
- Просто мои глаза меня никогда не подводили, вот я и подумал, что грязный ребенок, одетый в лохмотья, – обыкновенная маленькая попрошайка.
Нет, все-таки не зря люди говорят, что первое впечатление – самое верное. Мало того, что этот наглец издевается, так еще и называет ребенком. Может, глупо обижаться на это глупо, но Влад проехался прямо по больной мозоли, которую я «натерла» в родном учебном заведении.
В нашей школьной столовой начальные и старшие кассы идут в буфет в разное время, чтобы оборзевшие старшаки (коими мы являлись по мнению нашего директора) не затоптали первоклашек. Их, кстати, есть пускали на всех переменах и обслуживали первыми, всякий раз невозмутимо отвечая на вопли возмущающихся, что это маленькие дети, у них растущий организм, а мы, лоси такие, подождём. Вроде бы нормальная ситуация (наверняка, такое происходит не только у нас), если бы не одно но: моих одноклассников, если они пытались поесть в неположенной время, неизменно отлавливали у входа столовку, тогда как я могла проскользнуть с любым классом (за исключением, конечно, начальной школы). Это, наверное, странно, и многие позавидовали бы мне, но меня очень бесит, что я не выгляжу на свой возраст, ведь именно в школе немалую роль играет, насколько взросло ты выглядишь.
- Тебя как зовут? Оглохла что ли? Или немая? – посыпался на меня град вопросов. - Тогда понятно, почему тебя Клавдия выбрала в качестве прислуги. Не любит она, когда много болтают.
- Меня зовут Любава, – насупившись, пробормотала я.
- Ты напоминаешь мне щенка. А я люблю щенков, – Владислав, не понятно как очутившись рядом, провел ладонью по моей щеке. Ничего себе! Неужели жизнь превращается в любовный роман? - Щенки - прекрасный материал для магических ритуалов: из них выходят такие милые зомби, - продолжал говорить этот юный живодер, поглаживая меня по щеке, будто и правда собачонку какую. - Если разозлишь госпожу и она убьет тебя, то клятвенно обещаю, что сделаю из тебя зомби, хотя и знаю, что из тебя выйдет никудышный слуга.
Хотелось ответить что-нибудь язвительное и остроумное, но в этом искусстве я не сильна. Как бы было хорошо, если со мной рядом всегда стоял суфлер, как в театре, всякий раз подсказывающий на табличках колкие реплики. Но, увы и ах, его не было, так что мне оставалось молча дуться.
- Ладно, у меня много дел. Сейчас Катюша отведет тебя в твою комнату, – Влад, не дожидаясь моего ответа, повернулся ко мне спиной и ушел.
Ну и где эта Катя? И зачем, в таком случае, им я, если у них здесь есть служанка?
- Добрый вечер. Хотя какой он добрый? И вечер ли? Когда ты мертва, временные промежутки стираются и перестают иметь какое либо значение. Ты, как я понимаю, новая ученица моей непутевой внучки?
Сначала мне подумалось, что у меня начались галлюцинации, поскольку оказавшаяся передо мной женщина лет тридцати настолько не вписывалась в нормальную жизнь, насколько это возможно. Начать с того, что незнакомка была одета в лучших традициях века девятнадцатого. Пепельно-серое платье с воротником-стойкой и пышной, но короткой верхней юбкой; широкополая шляпа с несколькими страусиными перьями. Но даже не одежда меня удивила больше всего.
Дамочка парила в полуметре над полом. Сквозь нее неплохо, пусть и несколько нечетко, была видна окружающая обстановка.
Это что, призрак? Призрак, черт возьми?!
Так, Любава, ты так хотела увидеть что-то потустороннее, так что соберись и ответь. Невежливо заставлять кого-то ждать. Особенно если этот кто-то может нанести тебе вред.
- Нет… - я на секунду задумалась, как же мне обратиться к незнакомке, - мэм. Я буду помощницей.
- Да? Не думала, что Клавдии нужна помощь. Или ты будешь помогать этому мальчишке, у которого напрочь отсутствуют манеры? В любом случае, сразу предупреждаю тебя: никого разврата! Знаю я нынешнею молодежь, у вас только одно на уме! В мое время такого не было. Ты поняла? – дождавшись моего утвердительного кивка, приведение сменило гнев на милость. – Ладно, милочка, пойдем.
Пока мы поднимались по лестнице, я выслушала лекцию о современных нравах. Изредка кивая на особо патетичных моментах, я рассматривала интерьер.
Дом, действительно, был сильно запущен. От былой роскоши остались лишь нечеткие отпечатки. Обои были ободраны, дорожка, покрывающая ступеньки, была изрядно потерта. Некоторые картины, висевшие на стенах почти везде, были завешены изъеденной молью тканью. Пожалуй, единственным следом богатства можно было с натяжкой назвать запримеченные мною еще в холле изящные канделябры, покрытые кое-где ржавчиной. В общем, место, где я оказалась, производило гнетущее впечатление. Разве что лестница не скрипела пугающе, а так, и правда, дом из ужастика.
- Если бы я не умерла много лет назад, то, с уверенностью могу сказать, скончалась бы сейчас, увидев современный мир, – подвела итог своей речи призрачная дама, остановившись у двери.
- Вот твоя комната. Ах да! Называй меня исключительно Екатериной Васильевной. Никаких простецких Кать и Катюш! Увидимся, – исчезла она столь же неожиданно, как и появилась.
Уже ничему не удивляясь, я открыла комнату, надеясь, наконец, отдохнуть. Распахнув дверь, я так и замерла на пороге.
Моя жилплощадь напоминала скорее чулан. Крохотное помещение, заваленное всевозможным хламом, не могло даже претендовать на гордое звание комнаты. Сломанная мебель, битые пробирки, треснувшие баночки, колбочки и другие емкости, грязные кучи тряпья, сваленные прямо на пол,- чего только не было здесь. Одноместная кровать, шкаф с отвалившейся дверкой и две кривоватые табуретки были единственным, что было пригодно для использования.
- Черт! Черт! Черт! Ну почему мне так не везет? Что со мной не так? – не выдержала и вслух сказала я.
- С тобой много что «не так», но у меня нет времени для перечисления списка твоих недостатков. Заметь, я о тебе еще ничего практически не знаю, – прозвучал прямо за мной голос Влада, напугав меня до чертиков. – Пошли, щеночек, время показать твое рабочее место, – посмеиваясь, сказал парень.
Неожиданно мне в голову пришла мысль о том, что же я буду делать. Вдруг меня заставят выполнять какие-то особенно мерзкие ритуалы? Лихорадочно вспоминая все фильмы на такую тему, я пришла к выводу, что моя память обладает каким-то извращенным чувством юмора и хранит в себе воспоминания только о кровавых и отвратительных ритуалах.
Увлекшись плачем по собственной погубленной жизни, я не заметила в тускло освещенном коридоре ступеньку. Пол уже был готов принять меня в свои объятья, но неожиданно меня поймал Влад. Почувствовав его руки на своей талии, я зарделась.
- Ты так хочешь поскорее себя убить, чтобы стать зомби и оказаться в полном моем подчинение? – прошептал мне на ухо мой спаситель. Тем временем его руки поползли все ниже и ниже.
- О боже! Распутник! Убери руки! Что за мерзость?! – запричитала вновь неизвестно откуда появившаяся Екатерина. Да что у них всех за привычка такая – всякий раз внезапно появляться передо мной? Когда-нибудь меня точно хватит Кондратий.
- Катя, не ори, – убирая руки, сказал Влад. – Ты слишком чопорна для женщины, которая родила четверых детей от четырых разных мужей.
- Ты! Не тебе меня осуждать, я всех их любила! И не смей называть меня Катей! И вообще… - Договорить разбушевавшемуся призраку не дала появившаяся ведьма.
- Чего раскричалась, дура дохлая? В печенках вы у меня все сидите. Ничего сделать нормально не даете, постоянно мешаетесь. – Екатерина попыталась что-то сказать, но ее остановил злобный взгляд старухи. – Ладно у этой мозгов кот наплакал. Но ты-то, Влад… Хоть что-нибудь ты можешь сделать нормально? Я попросила тебя лишь привести девчонку, а ты устроил из этого балаган. Слушай сюда… как там тебя? Люба? Любава? В общем, не важно… будешь помогать Владу. Слушаешься его во всем, выполняешь все, что бы он ни приказал. Поняла?
Теперь я рабыня самодовольного нахала?!

Неожиданно

Злость — это чувство, которое заставляет ваш рот работать быстрее, чем разум.

© Эван Эзар

Если я когда-нибудь напишу автобиографию и по ней снимут фильм, то к сценам пути на мой личный эшафот я обязательно попрошу поставить в качестве музыкального сопровождения «Похоронный марш» Шопена.
Эта мрачная и торжественная мелодия как нельзя лучше соответствовала моему настроению: от предстоящей работы ничего хорошего ожидать явно не стоило.
Мои размышления о том, что же мне теперь делать, были невеселы, что и понятно. Мне никуда не деться от вынужденного общения и совместного времяпрепровождения с Владом. С одной стороны, что он мне, в конце концов, сделает? Он, конечно, извращенец (к этому выводу было сложно не прийти после случая на лестнице), однако он ясно дал мне понять, что я ему не нравлюсь. С другой стороны, кто знает, что творится в его пустой голове? Какие мозгошмыги и прочие божьи твари там водятся вместо мозгов?
- Шевелись, а то твоя не особо впечатляющая филейная часть может пострадать, – издевательски пропел ученик ведьмы, вновь вырывая меня из размышлений, словно чувствуя, что я думаю о нем.
Да какого черта он себе позволяет?! Тоже мне, Мистер Идеальность!
Все-таки я была права насчет Влада. Впрочем, ошибиться было бы сложно: одного взгляда на его рожу хватит, чтобы понять всю его извращенскую сущность.
Ну ничего, будет и на моей улице праздник. Пусть только попросит он у меня что-нибудь сделать – нарочно все перепутаю, сам потом будет разбираться. По-детски? Ну и что? В любом случае, подставить его серьезно у меня получится.
Хотя навряд ли я действительно решусь на пакость. Это сейчас у меня настроение боевое и воинственное, а завтра… Эх! Поскорее бы оно, это завтра. Все-таки слишком много событий и потрясений свалилось сегодня на меня.
Спать хотелось жутко. Однако стоило мне вспомнить о чулане (хорошо хоть не под лестницей), в котором мне предстояло провести сегодняшнюю ночь, изо рта сам собой вырвался еле слышный стон разочарования. Парень при этом на меня насмешливо посмотрел и ухмыльнулся. Одно слово: бесит.
Спустя пару минут, за которые я успела придумать три различных особо жестких способа убийства одной особи мужского пола, мы, наконец, подошли к какой-то двери.
- Прошу… – неожиданно галантно пропустил меня вперед Владислав, обаятельно улыбаясь, от чего у него появились ямочки на щеках. Он, конечно, та еще скотина, но скотина смазливая.
- Что, неужели Екатерина не просто так пеклась о моей девичьей чести, Казанова ты начинающий? – против воли вырвалось у меня, за что я получила недоумевающий и даже слегка растерянный взгляд Влада. Честно говоря, я сама удивилась своей дерзости.
Неожиданно ученик ведьмы засмеялся, будто я действительно сказала, что-то смешное. Я облегченно вздохнула, видимо, ничто человеческое не чуждо даже ему. Но тут внезапно парень очутился рядом, прижав меня к холодной стене своим телом, приблизив свое лицо, так что мы соприкасались кончиками носов. Похоже, что прижимания друг друга к различным поверхностям становятся нашей традицией.
- Уже не боишься? – Влад одарил меня сладкой улыбкой, многозначительно пробегаясь глазами по моему телу. Я буквально почувствовала, что у меня заалели щеки. – Предупреждаю: ещё одно слово в подобном тоне, и я начну сердиться, - раздался бархатный шепот возле моего уха.
«Эй-эй-эй! Притормози коней, парниша!» - хотелось прошипеть мне, но палку перегибать не стоило, поэтому я молча уставилась на Владислава. Тот тем временем опустил руки, тем самым освободив мне путь.
Я молча зашла в комнату. Просторное помещение (не то что мой чуланчик!) было заставлено стеллажами с потрепанными книгами, на полках стройными рядами стояли разнообразные колбочки и баночки всех цветок радуги, под потолком висели пучки трав, благодаря которым в комнате витал цветочный приятный запах, у стены располагался стол.
Теперь я поверила, что попала в логово ведьмы: разнокалиберные пузатые котлы то тут, то там «радовали глаз» своими закопченными боками, некоторые из них пустовали, а в иных пузырились и шипели различные, надо полагать, зелья.
- Впечатляет? – промурлыкал Влад, наблюдая за моими расширившимися глазами, разглядывающими все это богатство.
- Неплохо, – сухо ответила я, пытаясь изобразить безразличие на лице. – Что мне нужно сделать? Сварить какое-нибудь зелье или достать какой-то редкий ингредиент?
Парень подошел ко мне вплотную:
- Нет, тебе нужно всего лишь… – он наклонился, заставив мое сердце на секунду замереть, и провел кончиками пальцев по моим губам, затем по подбородку и спустился по шее, – вымыть котел. - Влад резко убрал руку и отстранился, а потом мотнул головой в сторону одного особо грязного котла, нуждавшегося в срочной чистке.
- Приступай. Тряпки и прочее лежат справа от тебя. – Парень беспардонно уселся прямо на стол и принялся читать какую-то книгу.
Меньше всего я ожидала увидеть в этом склепе современные чистящие средства, пару резиновых перчаток, потрепанную губку веселенького цвета Спанч Боба и какую-то ветошь, видимо, призванную исполнять роль полотенца.
Быть кухаркой и уборщицей мне было не в первой. Дома мне всегда приходилось мыть посуду за своим многочисленным семейством: дедушкой, родителями, сестрой Ладой и братом Богданом. Чистоплотность была не в числе достоинств моей семьи, но все члены ее были уверенны, что в доме должен царить порядок. Мать с отцом постоянно были заняты на работе, а так как я являлась самой старшей из троих детей, мне приходилось брать заботу о хозяйстве на себя.
Внимательно осмотрев поле предстоящих действий, я с настроем и решительностью, достойными Золушки, принялась за работу, попутно костеря на все лады нахального Влада. Полностью погрузившись в свое нелегкое дело, сосредоточенная на отскабливании копоти со стенок котла, я не сразу почувствовала несильные толчки в спину. Когда я раздраженно обернулась, мой взгляд уперся в носок ботинка. Я уже готова была возмутиться такому бесцеремонному обращению со мной, как меня прервала Влад:
- Сходи на кухню, сделай бутерброд. И поторопись, я есть хочу. – Не отрываясь от книги, безразлично произнес он.
- Я не закончила.
- Прервись и принеси.
- Ты слепой или глухой? Я еще не закончила! Тем более я не знаю, где находится кухня, – сердито сказала я.
- Поброди, поищи по дому. Давай пошевеливайся, сделай мне приятное, – все тем же равнодушным тоном продолжал парень.
- Да как я найду? Я же потеряюсь в вашем склепе! – я уже не на шутку была раздражена. – Я не хочу и не буду!
Ученик ведьмы нехотя встал, отложив книгу в сторону, и медленно подошел ко мне. Я сглотнула: дело явно пахнет керосином.
- А чего ты хочешь? – я почувствовала его дыхание у себя на губах. Владислав мгновенно преодолел расстояние между нами, и наши губы встретились.
Наверное, мне стоило дать ему пощечину и накричать. Но, черт возьми, я никогда не целовалась с таким красивым парнем, да и с не очень – тоже. Когда еще мне представится такая возможность с моими-то строгими родителями и дедушкой, живущим словно несколько веков назад? Да гори оно все синим пламенем! Чувствуя себе девушкой не самого тяжелого поведения, я обняла Влада руками за шею, притягивая ближе к себе.
Целоваться я не умела, но старалась. В конце концов, Владислав не сахарный и от одного не слишком умелого поцелуя не растает (а если и растает, я только порадуюсь). Хотя парня, кажется, мои страхи не слишком-то задевали, поскольку его руки начали задирать мою кофту.
И тут нас прервали.
- Развратники! Прелюбодеи! Как можно! Средь бела дня! Кого я приютила в своем доме?! – Крики Екатерины, появившейся внезапно, казалось, были слышны по всему дому.
- Помолчи. Все равно она уже уходит, – удивительно спокойно сказал Влад, в то время как я была ошарашена.
- Да, всем пока, – ничего лучше я сказать не могла, а потому, не задерживаясь, побежала в свою комнату.
Сердце стучало как бешеное. Мысли носились в голове, словно пчелы, улей которых потревожили.
Что мне делать? Как реагировать? Как мне теперь рядом с ним появляться? Может, я ему нравлюсь? Да нет, то, как он обращался со мной раньше, полностью опровергает теорию о влюбленности.
Сил не осталось совершенно. Войдя в свой чулан, я только и смогла застелить постель предусмотрительно оставленным кем-то бельем, юркнуть под одеяло и заснуть крепким сном…
…Свою мать я видела впервые в таком состоянии. Она в исступлении рыдала, уткнувшись в плечо отца. Тот ее гладил по голове, шепча что-то утешительное; его лицо было непривычно хмурым. По комнате расхаживал дедушка и причитал, потряхивая сухоньким пальцем:
- Наверняка с мужиком сбежала! А я вас предупреждал: испорченная девка растет! А всё пошло со школьных танцулек, на которые вы ее отпустили во втором классе! Э-э-э-х… Как же я буду в глаза смотреть своим друзьям из филателического клуба?! Вот у Василия Васильевича внучка в музыкальной школе учится, на балалайке играет! Вот это я понимаю - есть чем гордится! А тут… эх! – Патриарх нашей семьи отчаянно жестикулировал.
Внезапно послышался тоненький голосок брата:
- А кто же мне будет кашку варить по утрам?!
Державшая на руках Богдана сестра, тоже вставила свои пять копеек:
- Не ожидала я, что наша Любава - такая оторва! Круто, чё. А все тихоней-тихоней прикидывалась… Верно говорят: в тихом омуте черти водятся.
Для деда это стало последней каплей, и он взревел:
- О горе мне! Одна надежда: хоть внук нормальным человек вырастет, а не как…
- Папа! – закричал отец, обычно не смевший родителю против и слова сказать. – Любава обязательно вернется!
…Проснулась я в холодном поту.
- Забыла! Родители!

Семья

Родная кровь — это вечные проблемы. Страдаешь то за неё, то из-за неё.
© Ольга Громыко

Однако подскочив, я тут же отшатнулась. Надо мной нависала Катерина, с любопытством, достойным юного натуралиста, разглядывающая меня.
- Ну и чего ты кричишь? – всплеснула она руками. - Когда я была в твоем возрасте, я тоже часто впадала в истерику, но только по важным причинам. Например, если увидела паука или раздетого мужчину.
Щеки призрака несколько потемнели (видимо, это должно было обозначать девичий румянец, но выглядело, между тем, довольно пугающе), и она визгливо захихикала. Настолько пронзительно, что стоящие на полу колбы треснули, а у меня появилось нестерпимое желание закрыть уши руками.
– Ох, Вольдемар, - глаза Катерины заволокло мечтательной поволокой, - такой был мужчина! Ах! Гусар, красавец, а сколько дуэлей! Грудь колесом, усики подкручены, мундир с иголочки - тот еще дамский угодник был! Сколько за ним девушек бегало! Но он сразу начал проявлять ко мне внимание. Конечно, порой он был излишне настойчив, но после того как я пару раз кинулась в него вазой, он понял, как нужно за мной ухаживать, – она умолкла, погружаясь в воспоминания, но тут же, встрепенувшись, вспомнив, видимо, обо мне, заговорила со мной. - Ой, заболталась я! Пора мне уж, меня ждут важные дела.
Я не представляла, какие важные дела могут быть у человека после смерти, но останавливать деятельное приведение не стала. Помахивая кружевным платочком, с вышитыми на нем инициалами, Катерина исчезла за стеной.
Мда-а-а. Как будто и не покидала родной дом с драгоценными родственниками.
Сразу вспомнился случай, когда я, получив, наконец, минутку свободного времени, села за компьютер, посидеть в интернете. Но не успела я ввести пароль от страницы ВКонтакте (в целях конспирации - компьютер был один на всю семью - приходилось всякий раз разлогиниваться), как в комнату ворвался дед, таща за собой зареванного Лешу.
- Это всё твое влияние! Чтобы больше внука к этой адской машине не подпускала!
- Что случилось?
- С этого дня я запрещаю тебе общаться с Лешенькой!
- Да случилось-то что?
- У твоего брата в детском саду сегодня был тест, показывающий развитие, состояние психики ребенка.
- Ну и что? Он же у нас умный мальчик
- Ты меня еще спрашиваешь? – брызгая слюной, закричал дедушка. – Мне только что позвонила воспитательница и сказала, что на вопрос: "Как называется самка удота?" он ответил… Знаешь, что он ответил?
- Что? – меня посетила смутная догадка, но я поспешила ее отогнать от себя.
- Удотка! Теперь ты поняла? Чтоб больше я тебя рядом с Лешенькой не видел!
Связи между компьютером, мной и тем, как наш сосед дядя Сергей называет свою погуливающую разбитную женушку, я не видела. Но спорить с родственником не решилась: все равно ведь бесполезно.
..Но полностью окунуться в воспоминания мне не дал стук в дверь.
- Эй, миледи. Вставайте, пора приступать к своим обязанностям.
Я предпочла никак не реагировать на Влада, чей голос был сразу мной идентифицирован, и опять рухнула на кровать в тщетной попытке вернуться в уютные объятья Морфея.
Мне совсем не хотелось видеть нахального ученика ведьмы. То, что вчера произошло между нами, никак не укладывалось в моей голове. С одной стороны, я, конечно, понимала, что Влад не влюблен в меня и о романтических прогулках при луне не мечтает, а рассчитывает явно на отношения другого плана, в которых я полный профан. Но с другой стороны, это будет такое увлекательное и безумное приключение, которое я никогда не забуду.
Я несколько раз пыталась начать с кем-то встречаться, но все потенциальные кавалеры после знакомства с моей семьей сбегали. Единственным парнем, которого одобряла моя родня, был внук все того же дедушкиного друга - Аркаша. Он был, в общем-то, неплохим парнем, но до зубовного скрежета скучным; все его разговоры сводились к главной любви всей его жизни – баяну, искусством игры на котором он учился овладевать детства. На домашних совместных концертах внуков Василия Васильевича мне не раз приходилось бывать вместе с дедушкой.
Аркашу он явно пророчил мне в мужья. В общем, захватывающих романтических приключений в будущем не предвиделось. А для чего еще нужна молодость, как не для безумств, которые мы не сможем потом сделать в старости?
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошел сам объект моих душевных терзаний (не Аркадий, естественно, а Влад).
- Ты с первого раза не понимаешь? Ну ладно, - он недобро усмехнулся.
Решительным шагом подойдя к кровати, этот Мерлин местного разлива бесцеремонно закинул меня на плечо. Я, понятное дело, для приличия начала брыкаться и вырываться.
Почему только «для приличия»? Самоуверенный действия сцена всколыхнула мое шальное воображение, которое услужливо подкинуло мне сцены из типичного романа, где главный герой бросал девушку на плечо в порыве страсти. Ну а дальше все шло по самому что ни на есть неприличному сценарию.
Однако, видимо, мы не особо походили на страстных и сексуальных любовников, охваченных пламенем страсти, потому что началось-то все по канону, а вот закончилось… Успев сделать лишь несколько шагов, Влад, зашатавшийся под моей тяжестью и отвлеченный моим брыканием, споткнулся о порог двери, и мы, уподобившись метеориту, полетели по направлению к полу. Не знаю, как все смотрелось со стороны, но у меня перед глазами пролетела вся жизнь.
- Черт! Черт! Черт! – просипел Влад, потирая ушибленную пятую точку.
- Тоже мне Геракл нашелся! Больно же, – обиженно пробурчала я.
- С тебя не убудет. Ты все равно головой ударилась, а еще больше покалечить эту твою часть тела просто невозможно.
- Да уж, а у тебя на твоей… то есть в твоей… ну ты понял, - я отчетливо почувствовала, как заполыхали щеки.
На мои потуги Влад не обратил должного внимания и лишь усмехнулся.
- Все. Хватит рассиживаться, пошли. Работа сама собой не сделается, тем более я есть хочу.
- Есть?! А я тут причем? Я же не кухарка.
Ведьмин ученик одарил меня насмешливой улыбочкой и, ничего не сказав, потащил меня (теперь уже не на плече, а просто за запястье) на кухню.
Смирившись со своей горькой судьбинушкой, я приступила к готовке. Под внимательным взглядом начинающего Донжуана нож так и норовил соскочить с картошки и оттяпать мне пальцы.
- Ты думала о вчерашнем?! – неожиданно спросил Влад.
- Нет, – чересчур быстро и неуверенно ответила я, старательно не поднимая взгляд.
- Врешь. Ты уже несколько минут мучаешь ни в чем неповинную картофелину. Ну так что? Обсудим?
- На, кушать подано. – Сунув этому нахалу в руки тарелку с едой, я поспешила отойти как можно подальше. В прошлый раз из нашего близкого телесного контакта не вышло ничего хорошего. «Это как посмотреть», - услужливо прошептало сознание.
- Как ребенок, ей богу. Хотя-я… - Многозначительный взгляд прошелся по моей фигуре. – Нет, все-таки ребенок.
Мне ничего не оставалось, как только оскорблено хмыкнуть и поплотнее завязать фартук. Первоначальный план (гордо подняв голову, уйти) пришлось отвергнуть под гнетом урчащего желудка.
Трапеза, конечно, не удалась. И, естественно, не без участия одно придурка, возомнившего себя Гарри Поттером.
- Ты чего так мало ешь? Решила заморить себя голодом? – издевательски поинтересовался он.
Мне сразу вспомнился случай, произошедший в прошлом году на Новый Год во время праздничного ужина.
- И это все, что ты ешь?! – неожиданно уставился на меня дед. - Пюре и огурец?! Ты такая худая, потому что ничего не ешь. А почему ты ничего не ешь? Потому что ты дура. Ходишь тут, костьми гремишь. У женщины должно быть за что ухватится.
Пока у меня в голове всплывали наставления деда насчет женской красоты, Влад пытался привлечь мое внимание к своей персоне и продолжить дальнейший разговор.
- Удели мне хоть капельку своего драгоценного внимания, о великолепнейшая! – дождавшись моего кивка, он продолжил. - У меня к тебе деловое предложение. Как ты заметила, в этой дыре нет девушек. Ну есть, конечно, - поправился парень, заметив мой скептический взгляд, - но ни одна из них и отдаленно не соответствует моим стандартам, даже сильно заниженным. А вот ты - другое дело; не предел мечтаний, разумеется, но на безрыбье и рак рыба. Так что я предлагаю тебе сделку. Секс-сделку.
- И что это у тебя за стандарты? – немного оскорблено ответила я.
- Из всей мы речи ты уловила только это? Да, Клавдия слегка ошиблась с тобой: мозгов у тебя кот наплакал.
- Чья бы корова мычала, – не осталась в долгу я.
Я уже приготовилась к жарким спорам с Владом, но моим предчувствиям не суждено было сбыться. Нас прервал уверенный голос ведьмы.
- Эй. Как там тебя… Ты чего расселась как на именинах? У тебя полно работы, травы сами собой не нарежутся, а комната не намоются, – затем она перевела взгляд на своего ученика. - А ты что сидишь? Проводи ее, от тебя самого-то толку немногим больше.
- Постойте, - окрикнула я стремительно покидающую кухню Клавдию, - а как же мои родители? И одноклассники? А учительница? Они же волнуются обо мне! Что делать?
- Есть один простой способ от них избавиться, - чуть ли не пропела с улыбкой ведьма. А затем так переглянулась с Владом, что мне вмиг подурнело. Что они хотят сделать с родителями?!

Помутнение

Люди любят повторять, что перемены — это всегда к лучшему… на самом деле это означает — что с тобой произошло нечто, чего ты вовсе не желал.

© Кетлин

Нередко мне случалось страдать от своей же излишне буйной фантазии. Обыкновенный разговор моей воображение могло сделать вселенским заговором, а обыкновенный ливень – предвестником конца света. Что уж лукавить, паникер я еще тот.
Вот и сейчас, сидя на пыльном диване рядом с Владом, ерзавшим от нетерпения, как ребенок-сластена в ожидании любимых конфет, я с волнением наблюдала за Клавдией, которая набирала номер моего домашнего телефона. Спустя несколько длинных гудков, в трубке раздался взволнованный голос матери:
- Алло, Люба, это ты?!
Сердце болезненно сжалось. Как бы я ни злилась на свою семью, ни называла их сумасшедшими, они все равно были самыми близкими и дорогими для меня людьми.
- Нет, это Клавдия. Ваша дочь временно поживет у нас. – Голос ведьмы очаровывал, пленял, порабощал. Он, будто приторно-сладкий сироп, тонкой струей вливался в уши и медленно окутывал, обволакивал мозг, внушая и повелевая. Он проникал в сознание, оставляя в нем одно единственной желания – подчиняться этому самому голосу. - Вы совсем не возражаете против этого. Сейчас вы пойдете и убедите в этом своих родственников. Потом позвоните в школу, объясните все. Если возникнут вопросы, говорите. Неважно что - лгите.
- Смотри, как работает настоящая ведьма, – прошептал мне на ухо Влад. Он явно опасался навлечь гнева Клавдии, боялся сорвать ритуал (в том, что у меня перед глазами творится настоящая магия, не было сомнений). Мой же страх перед ведьмой был заглушен тоской по растерянной матери, вечно занятому отцу, ворчливому, но заботливому деду, беззаботной сестренке и непоседе брату.
- Подождите! Я хочу поговорить с мамой, можно? – вскочила я с дивана и бросилась к телефону. Но от взгляда, брошенного на меня ведьмой, ноги сами подкосились, а из глаз от обиды полились слезы.
- Нет, – Клавдия, глаза которой не выражали ничего кроме равнодушия, бросила трубку. – Успокой ее, Владислав. У меня нет на это время.
С этими словами она вышла из комнаты.
- На, выпей. – Протянул мне граненый стакан из темного стекла Влад.
- Что это? – подозрительно спросила я. Уж не яд ли это?
- Вода.
Ну что ж, даже если я отброшу коньки после этого, то не велика потеря. Я поднесла стакан ко рту и жадно выпила его содержимое, чем бы оно ни было. Жидкость имела слегка необычный привкус, но более ничего криминального в ней я не обнаружила и расслабилась.
- Ну что, успокоилась? – Голос звучал заботливо, что было очень странно.
- Да, - все еще хлюпая носом, ответила я.
- Тогда руки в ноги и убираться! – бесцеремонно выхватив стакан из моих рук, сказал Влад. – Тебе ждет не дождется кухня!
***
Сволочи! Форменные! Такое потрясение, а мне даже передохнуть не дали. С остервенением драя пол, я представляла на его месте Влада. Ух! Проехаться бы по его наглой физиономии. Кстати, интересно, откуда у него шрам на щеке? Кажется, он значительно уменьшился со вчерашнего дня. Волшебство или у меня белочка (хотя с чего бы)? Может, спросить?
Странно. Только недавно я переживала о своей семье, а сейчас мои мысли заняты совсем другим. Совершенно другим. Я чувствовала такое воодушевление, будто бы только что... даже не знаю… выиграла миллион долларов. Куда-то пропала усталость, зато появилось странная потребность действовать, да хоть горы свернуть.
Закончив с полом, я тут же приступила к чистке столов и посуды, а потом, носясь по кухне, силясь отыскать необходимые продукты в незнакомом месте, начала готовить обед.
- Ты готова поговорить? – Обернувшись, я увидела Влада, небрежно опирающегося о косяк двери. Как только я посмотрела на него, сердце наполнила странная эйфория, захотелось петь о любви, как в диснеевских мультиках.
- Да. Согласна, - улыбка на губах появилась сама собой, - на все.
- Я смотрю, ты закончила? Пойдем. – Он протянул мне руку, в которую я радостно вцепилась, будто она была фляжкой с водой, а я – умирающим от жажды путником.
Путь, по которому мы шли, в памяти не остался совершенно: единственным, что я видела вокруг, был Влад. Он занял все мои мысли; казалось, что в мире нет ничего важнее его.
Я не запомнила, ни как мы вошли в комнату, ни как я судорожно раздевалась. Горячее дыхание возле моей шеи, страстные и обжигающие поцелуи – то, что запечатлел мой опьяненный этой близостью разум. Все было слишком нереально и сумбурно.
Влад нежно поглаживал мою спину. Постепенно его руки опускались все ниже и ниже, достигая моих ягодиц. Одновременно он шептал мне на ухо всякие пошлые комплименты, сливавшиеся в моем сознании в какую-то неразборчивую льстивую патоку. Даже самая большая пошлость в тот момент казалась мне самыми прекрасными стихами, а ласки были умелы и возбуждали не только плоть, но и сознание; это сочетание не могло не дать эффекта: моё желание стало ещё больше.
Как-то незаметно мы очутились на кровати. В голове билась только одна мысль: «Яегохочу». Поцелуи были нетерпеливые и жадные. Влад был настойчив, но меня это не пугало – я лишь, наоборот, стонала и прижимала его тело теснее к своему.
Спустившись, он начал целовать мои ключицы. Мое дыхание сбилось. Когда он подтянул мою ногу к своему бедру, я буквально кожей ощутила неведомый доселе жар. Я застонала.
Я была девственницей, но предстоящее не страшило меня. Наоборот, я с нетерпением ждала этого. В первый раз в жизни меня захлестнули такие эмоции, и наслаждалась ими.
Влад продолжал целовать и покусывать мою шею, оставляя за собой засосы. Рука переместилась на мою обнаженную грудь, и длинные изящные пальцы дотронулись до затвердевшего соска, лаская его, чуть сжимая. Я прогнулась в спине, прижимаясь еще теснее, и обхватила ногами его талию. Мне просто жизненно необходимо было почувствовать его движения внутри себя.
Я отчетливо осознавала, что если он продолжит в том же духе, то просто-напросто взорвусь; насколько я понимала в сексе, это было бы слишком быстро.
- Влад?
Он сел, пристально посмотрел на меня и, притянув к себе, нежно прикусил губу. Стон сорвался с моих губ, а руки скользнули вверх по его спине. Мы стали неистово целоваться, в безумном порыве лихорадочно шаря руками по телам друг друга.
Влад осторожно уложил меня на спину и направил свою руку между моих ног. Кончики пальцев ног свело судорогой; ощутив невероятное возбуждение, я выдохнула, изо всех сил сжав его плечо. Его палец скользнул в меня.
- Да... – выдохнула я. - Еще...
Мы двигались в едином неистовом ритме. Чем быстрее он двигал пальцами внутри, тем более влажной я становилась. Я растворилась в своем экстазе, стоны срывались с полуоткрытых губ. Волна наслаждения охватила меня. Мышцы начали сокращаться, и полное и абсолютное блаженство накрыло меня!
Мое тело все еще немного дрожало от оргазма. Влад снова поцеловал меня и осторожно раздвинул дрожащие от напряжения ноги.
- Расслабься, - прошептал он. - Я не сделаю тебе больно.
Не знаю почему, но я поверила ему.
Медленным движением он чуть проник в меня.
- Дыши, Любава. - Он провел рукой по моим волосам.
- Хорошо,- прохрипела я (в горле совсем пересохло). На больше меня не хватило, да и не к чему было это.
Он улыбнулся и рывком вошел, заставив меня зажмуриться. Я ощутила боль, но со временем она ушла, оставив после себя лишь легкий дискомфорт.
Я обвила ноги вокруг его талии, тем самым подтверждая, что все нормально. Мы стали двигаться друг другу навстречу. Поначалу медленно, но постепенно он ускорил темп и начал толкаться быстрее. Это было то, что нужно, и я чувствовал, что вот-вот достигну пика еще раз.
Когда он выкрикнул мое имя и уткнулся лицом в мою шею, волна блаженства накрыла меня. Я испытывала самое невероятное удовольствие за всю свою жизнь.
Но сказка неожиданно кончилась…
- Осталась несколько минут, – сказал Влад и, встав, начал одеваться с невозмутимым видом.
- Что? О чем это ты? Ты куда, любимый? – Чувство всепоглощающей любви захватило меня.
- Эх, - тяжело вздохнув, продолжил он, - вот что мне не нравиться в этом зелье, так это все эти муси-пуси после.
- О чем это ты, доро… - воспоминания о том, что сейчас между нами произошло, обрушились на мою голову тяжелом обухом. Невероятная легкость испарилась, оставив после себя странное чувство. – Скотина, ты что со мной сделал?!

@темы: миди, ориджинал, в процессе, NC-17